Меня, финна, осудили в Финляндии по ложному обвинению потому, что я женат на русской и имею взаимоотношения с русскими. Двое финских партнеров в Hyvinkää (г. Хювинкя) обманули меня и присвоили мои деньги. Один из них, как выяснилось, неоднократно судим за совершение уголовных преступлений.
На второго было заведено уголовное дело, но он был признан невиновным судебной системой города Хювинкя. Его брат был старшим государственным служащим, работал в том же суде г. Хювинкя и, будучи при должности в офисе информационного руководителя Высшей судебной власти Финляндии, имел обширные связи в средствах массовой информации и на основном канале финской вещательной компании. Он также был председателем Финской ассоциации журналистов и Ассоциации сообщений.
Кроме того, он ранее выступал в качестве обозревателя в крупнейшей в Финляндии газете. Его широкие связи с судебной властью и средствами массовой информации не вызывают сомнений. Братья лично знали высшие полицейские чины и старшие должностные лица в судебных органах. Упомянутые партнеры имели передо мной документально подтвержденные долги, которые не платили.
В частности, залог в 100 тысяч евро за дом не возвращали и продажу дома, за который был внесен этот залог, не оформляли. Я потребовал возвращение этих долгов законным путем. Т. К.
Они жили в г. Хювинкя, я должен был подать иск в окружной суд г. Хювинкя, как раз там, где у них много связей. У меня нет никаких связей с какой-либо властью, и позже выяснилось, что у меня нет и возможности отстоять в г.
Хювинкя свои права против них. На судебном заседании должники солгали, что для возвращения долгов я обратился к «Санкт-Петербургской мафии». Согласно их лживым заявлениям, братья моей русской жены были лидерами пресловутой «Русской мафии». Им угрожали отрезать уши, и если они не согласятся платить, убьют их самих и их детей.
Несмотря на то, что у меня были контракты, которые не соблюдались другой стороной, окружной суд г. Хювинкя отказал мне в удовлетворении иска и еще обвинили меня. По приезду в Финляндию, в аэропорту Хельсинки Вантаа, полицейский отдел по борьбе с организованной преступностью арестовывает меня и отправляет в тюрьму. Меня подозревают в вымогательстве при отягчающих обстоятельствах и выбивании незаконных долгов, хотя было совершенно очевидно, что у меня законные претензии, что я на законных основаниях подавал судебные иски.
На основании лживых показаний должников, которые являются заинтересованными лицами, меня обвинили и, на волне русофобии, осудили и приговорили к двум годам и четырем месяцам тюремного заключения. Мне даже не дали время подготовить свою защиту. Верховный суд лишь уменьшил срок заключения, но не отменил его. Я не смог доказать свою правоту против мошенников еще и потому, что я работал и преуспел в России, у меня была русская жена, и слышали, как я разговаривал с кем-то по-русски по телефону.
Меня допрашивали, выясняя, говорил ли я по-русски, я ответил, что возможно. Следователь уточнил, признаю ли я свои телефонные разговоры по-русски, я опять ответил да, возможно, и в свою очередь спросил его: « Что использование русского языка является преступлением? » В моем окружении не было ни одного русского человека, кроме моей жены. Она была моим свидетелем.
Во время дачи показания на нее было оказано давление. Затем судья заявил, что показания моей жены не являются надежными. В ходе судебного заседания рассыпалось обвинение о моих связях с русской мафией и, вопреки закону, прокурор изменил обвинение, что вообще из ряда вон выходящее явление, утверждая, что я угрожал должникам, через лиц, нанятых мною. Судья написал в своем решении, что одно присутствие русского человека – угрожающе, хотя не было доказано присутствие кого-либо из русских в этом деле, кроме моей жены.
Мои свидетели не заслуживали доверия, единственными надежными были, по словам судьи, те два человека, которые меня оболгали, несмотря на то, что они оба были уличены на суде во лжи. Перед слушанием дела в Верховном суде, должник через свои связи организовал телепередачу на телевизионном канале с аудиторией в 700 тысяч зрителей (при численности населения Финляндии 5 млн. Человек) и статьи в газетах о том, как русская мафия угрожала гражданам Финляндии отрезать уши и убить их и их родственников, если они не заплатят мне долги. Была показана моя семья, дети с рассказом о том, что мы связаны с криминальным миром, и это очень навредило репутации моей семьи и повлияло на объективность судебного разбирательства.
Я обратился в полицию, чтобы привлечь к ответственности должника, распространяющего дезинформацию в СМИ, порочащую мою честь и достоинство, на что мне ответили, что у них нет оснований для привлечения. Я работал и преуспел в России, начал свою работу в Советском Союзе в 1981 году. Сначала я работал рабочим в Ленинграде в финской строительной компании. Позже, в конце 80-х, я начал свой бизнес, женился в 1982 году на Елене, с которой познакомился в городе на Неве.
Мы занимались бизнесом 15 лет, потом продали наш бизнес. Нас ценили в России. С нашими бывшими партнерами и сотрудниками у нас до сих пор теплые отношения. Россия дала нам возможность работать и процветать, мы это очень ценим и очень благодарны за это.
В Финляндии же мы стали изгоями, преступниками. В рамках этого дела полиция заявила: «Партанен, т. Е. Я, серьезный человек, с ним было приятно работать, но он вел бизнес в России и был успешным, поэтому обязательно имел связи в криминальном мире в России.
Это объясняет отношение властей Финляндии к тому, что я должен был быть осужден без доказательств и совершенно незаконно. Настроения русофобии, преобладающие в Финляндии, использовались, чтобы опорочить меня в СМИ и судебных органах. Ведущие финские профессора юриспруденции, один из которых преподает в Хельсинском университете, дали заключение о незаконности моего осуждения. Профессор Хельсинского университета отмечает также, что Верховный суд не изменил решения, принятые незаконно, т.
К. Защищает систему. Остается вопрос, кто защищает гражданина? Эти заключения профессоров уголовного права не имеют никакого значения для финской судебной системы.
Судебная власть полностью осознает незаконность моего осуждения, но она не пересматривает свое решение. Финляндия подписала Европейскую конвенцию о правах человека, в которой говорится, что каждый гражданин имеет право защищать себя, а также право на справедливое судебное разбирательство. Получается, что эти прекрасные ценности страна не соблюдает. Кроме того, имеются признаки того, что гражданин может быть осужден или оправдан по этническому признаку.
То есть, дискриминация по национальному признаку запрещена в стране, где судья пишет в своем решении «одно только присутствие русского является угрозой», то есть русский – значит преступник! Это те вещи, которые не интересуют журналистику в Финляндии, и которые не получают доступа к заголовкам государственных СМИ. Какой бы шум и скандал поднялся в Финляндии и во всех изданиях, если бы российский судья обосновал свое обвинение тем, что одно только присутствие финна представляет угрозу! Сегодня Финляндия не может или не хочет воспринимать события или политиков в России объективно.
Россия должна быть осуждена, если вы не осуждаете Россию, тогда на вас ополчаются СМИ, испытываете давление политиков и влиятельных людей. Т. Е., если вы не осуждаете, тогда вы выступаете за предосудительных русских.
Быть русским – это отягчающее обстоятельство. Из-за давления СМИ в нашей стране свобода мнений, на практике – это иллюзия. Государство через СМИ укореняет в сознание людей в Финляндии, что они принадлежат к западному культурному наследию и, следовательно, никоим образом не к восточноевропейской культуре. Западное культурное наследие Финляндии «заходит так далеко на запад», что в Финляндии даже говорят «Финляндия – более американская страна, чем сама Америка».
В моем детстве в 60-х годах, когда в Финляндии появился телевизор, демонстрировались американская фильмы из Голливуда и мы, дети, бегали смотреть эти фильмы. Культурное влияние этой западной наднациональной, в основном американской производственной компании неоспоримо в нашей стране. Влияние западной культуры определило наше видение того, кто в мире представляет добро, а кто зло, и сомнений быть не должно. С детства создается впечатление, что взгляд на события на Западе не является пропагандой, и только российская точка зрения – пропагандистская.
Финляндия находится под влиянием России и Швеции, и в Финляндии западное побережье обычно говорит на шведском языке и существует неоспоримое влияние Швеции на культуру в этих областях. Основным приграничным регионом с Россией являются регионы Южной и Северной Карелии в Финляндии, а в России – регионы Санкт-Петербурга и Российская Карелия. По обе стороны границы в Карелии говорят на финском языке. Моя семья имеет корни в карельской усадьбе Рату, ныне в районе Соснова в Ленинградской области.
После объявления независимости Финляндии в 20 веке была установлена граница и пограничные пункты для пересечения ее. Это был шок для моей семьи, которая строила и кормила Санкт-Петербург, были значительными и финансовые потери. У моего деда торговым языком был русский при продаже и транспортировке своей продукции в Санкт-Петербург. Итак, исходя из исторического опыта моей семьи, я не могу быть просто «представителем западной культуры».
Мне нравится и я ценю русскую национальную культуру, ее знали и ценили мои предки. По этой причине я не могу как финн придерживаться односторонней позиции, представленную государственным руководством о «принадлежности Финляндии только к западной культурной семье». Между российским и финским культурным наследием существует много общего, например, в музыкальной традиции. Финляндия приняла участие в высылке российских дипломатов в качестве воздействия на Россию, безосновательно обвиненную в отравлении Скрипаля в Великобритании.
Нет никаких свидетельств о виновности России, но ее осудили из политических соображений. Основные правила западной правовой демократии, которые также являются основными принципами всего правопорядка, не позволяют обвинять, не имея доказательств. Но многие европейские страны сделали это независимо от того, законно это или нет? Именно так Финляндия демонстрирует свою политическую предвзятость и уверяет западное сообщество, что «мы принадлежим к вам».
Эта же «политика» и «русофобия» позволили без доказательств осудить меня в финской судебной системе, оставив ощущение беззащитности и разочарования, и я думаю, что я не единственный. Эта тенденция очень опасна! У меня и моей семьи есть много друзей в России. Моя жена по рождению наполовину русская, со стороны отца, и украинка, со стороны матери, родившейся в городе Умань.
Я встречался с русскими людьми и деловыми партнерами и слышал только положительные отзывы о Финляндии и финской культуре. Как российский народ при таком отношении будет ценить и уважать Финляндию в будущем? Дружба с Россией и ее людьми! Tuomo Partanen