Здравствуйте, уважаемый Владимир Вольфович, умоляю Вас донести эту информацию до Президента! Уважаемый Владимир Владимирович Путин! Меня зовут Бычков Сергей Анатольевич, я простой водитель, который всю свою жизнь честно трудился на благо нашей страны. 24 февраля 2016 года меня на глазах моей семьи схватили и увезли в неизвестном направлении.
Я не понимал, что происходит. Все было, как в страшном сне. Пришел в себя, когда уже понял, что я в следственном изоляторе – вокруг одни решетки. Следователь Святослав Иванов из 4 управления СК России по УрФО, которое, как я узнал позже, занимается исключительно заказными уголовными делами, требовал признаться в причастности к подготовке убийства некого криминального авторитета Машинского.
Я не знал, как доказать, что я даже не понимаю, о чем идет речь, и попросил на полиграфе проверить мою непричастность к жуткому преступлению. По итогу психофизиологического исследования на полиграфе специалист Шуклин, видя мое подавленное состояние, пожал мне руку и сказал: «Вы не причастны! Не вздумайте сознаваться в том, чего не совершали! ».
На протяжении года, на каждом продлении моей стражи я просил суд истребовать у следователя это заключение, но он категорически отказывался его предоставлять. Мои ходатайства об ознакомлении с ним просто игнорировались. Через год содержания меня в изоляторе Свердловский областной суд, разобравшись и установив мою непричастность, отменил мне меру пресечения и я незамедлительно должен был выйти на свободу. Моей радости не было предела – я увижу жену и детей!
Так я думал, но… не тут то было. Еще сутки меня удерживали в изоляторе, поясняя, что следователь никак не привезет необходимые документы для моего освобождения. Неисполнение решения Областного суда и удержание в изоляторе это еще одно преступление, которое совершено в отношении меня, помимо заведомо незаконного уголовного преследования. Только потом я понял, что эти сутки нужны были следствию, чтобы сфальсифицировать новое обвинение.
Я вышел из изолятора, только успел обнять жену, как был задержан тем же следователем Ивановым. Дальше все пошло по отработанному сценарию – два уголовника, осужденные за ряд убийств больше чем на 20 лет заключения, Кайль и его подельник Сидоров, которым нечего терять, рассказывают заученный текст о том какой я злодей, в красках и мельчайших подробностях описывая события 20-летней давности…. И вот я опять в клетке. Позже я узнал, что эти два свидетеля приходят на помощь 4 управлению во всех уголовных делах, когда нужны «доказательства», которых нет.
За приличную камеру с холодильником и телевизором они, видимо, готовы на все. Следователь Святослав Иванов сказал мне в лицо: «Запомни, не родился еще тот судья, который не сделает то, что нужно Следственному комитету! ». Я не верил своим ушам.
Я вновь просил полиграф, доказать свою невиновность стало делом моей жизни – я понял, что Следственный комитет не признает ошибок и продержав меня невиновного год в изоляторе вместо извинений, мне предъявят любые новые обвинения лишь бы не понести ответственность за свою ошибку. Полиграфолог был уже другой и я рассказал ему всю правду, как и в прошлый раз, но понимания уже не встретил – такой оплошности следователи больше не могли себе позволить – все было заранее спланировано. Необходимо было срочно выставить меня негодяем. Создать максимально негативный фон, иначе реабилитировать себя у следствия возможности не было – а ответственность за год и один день незаконного ареста следователю предстояла уголовная.
Так, обнаружив, что однажды я был свидетелем по уголовному делу о бандитизме и помог следствию раскрыть ряд преступлений – меня обвинили в участии в той же самой банде! Решением Свердловского областного суда в 2004 году установлено – я свидетель, но, если верить следователю СК, то решения суда для них не указ и ровным счетом ничего не значат. Следователь, спасаясь от уголовной ответственности, сам пересмотрел все установленные судом обстоятельства, переоценил его выводы и определил мою роль – Сергей Бычков не свидетель, а обвиняемый! При чем вменил лишь участие в банде, а преступления совершенные бандой – забыл.
Тогда я пришел в отчаяние, я понял, что они будут делать все что угодно и никто им не указ… никто не может остановить это! Я перестал есть, спать, я похудел на 15 килограмм и превратился в тень – меня уничтожили как личность, мое достоинство растоптали. Я ощущал себя военнопленным в концентрационном лагере фашистов, где нет прав, нет закона – кругом только колючая проволока и абсолютный произвол. Вы просто вдумайтесь в это – мне вменяют соучастие в убийстве Машинского 20-летней давности, в обвинительном заключении дословно написано – выстрел произведен неустановленным лицом из неустановленного оружия!
Если бы это происходило не со мной – никогда бы не поверил в такое. Опасаясь, что угроза следователя про суд, который всегда сделает то, что нужно СК, я понимал, что единственным шансом на спасение будет возможность воспользоваться правом на суд присяжных – высшую инстанцию правосудия! Я до сих пор верю, что мои земляки разберутся по справедливости и увидят все своими глазами. Сложно было поверить, когда я прочитал статью в газете Вечерние ведомости под названием «Присяжные о резонансном процессе в Свердловском областном суде: адвокатам закрывали рот», что прямо перед моим уголовным делом в Свердловском областном суде на присяжных оказывал давление аппарат судьи.
О том, что судья не давал адвокатам говорить ни слова о невиновности своих подзащитных, попросту затыкая им рот. Но то, что происходило дальше, повергло меня в еще большее отчаяние, кошмар оказался явью. С самого начала судебного процесса тот самый судья Меледин, который вел описанный в статье процесс, не скрывая своей ненависти и злобы, пытался заставить меня отказаться от моих защитников. Прямо в судебном заседании в их присутствии назначил мне адвоката, который, по его мнению, должен меня защищать!
Каждое слово защитников о моей невиновности обрывалось, факты, подтверждающие мою невиновность, оказывается, запрещено знать присяжным. Мягкий и учтивый в присутствии присяжных судья Меледин демонстрировал свою истинное лицо, как только присяжных уводили и закрывалась дверь в совещательную комнату – перекошенное от злости лицо не скрывало ненависти ко мне и моим защитникам. Из его поведения и слов я понял одно – в этом процессе мы будем доказывать только виновность! Свою личную заинтересованность Меледин даже не пытается скрывать, самостоятельно определяя порядок в котором прокурор должен представлять доказательства – без согласования с гособвинителем Меледин вызвал тех свидетелей, которых посчитал нужным допросить первыми – небезызвестные Кайль и Сидоров.
Их чудовищная ложь должна была видимо настроить, по его мнению, присяжных против меня с самого начала. Я просто монстр в человеческом обличье – такую картину рисуют два уголовника в благодарность за возможность смотреть телевизор в тюрьме. Судья забыл, что в процессе, где вердикт выносят, основываясь на жизненном опыте, 12 справедливых и честных граждан, он лишь представляет возможность участникам реализовать свое право и должен обеспечить равноправие и состязательность сторон…он же, чувствуя безнаказанность, превратился в обвинителя. Более 10 заявленных Меледину обоснованных и мотивированных отводов остались без рассмотрения.
Я лично перед Вами клянусь, не побоюсь, всеми святыми и своими детьми, что не совершал ни одного вменяемого мне преступления. Уважаемый Владимир Владимирович, Вы назначаете судей – обратите внимание и не останьтесь безучастными к тому, что происходит! Скоро суд присяжных будет применяться повсеместно, но с такими примерами его эффективность и справедливость равна нулю – реформа судебной системы приведет лишь к росту незаконных приговоров. Один возомнивший себя высшей инстанцией правосудия судья делает все, чтобы закрыть правду от глаз присяжных заседателей.
Я прошу Вас рассмотреть мозаявление в качестве заявления об отводе судьи Меледина от рассмотрения моего уголовного дела, который не дает доказывать мне свою невиновность, представлять факты присяжным. До проверки и рассмотрения изложенных мной фактов, прошу отстранить от обязанностей судьи федерального судью Меледина Д. В., поскольку он лишает присяжных возможности вынести справедливый вердикт!