В своем письме хочу рассказать о необоснованном осуждении моего мужа, отца двоих малолетних детей. Приговором Лесозаводского районного суда Приморского края от 20 июня 2016 года (судья Маркеев Ю. А.) и Апелляционным определение Судебной коллегией по уголовным делам Приморского краевого суда от 21 сентября 2016 года (судья Попов В. Н.) Юринсон С.
Г. Был признан виновным в совершении преступления предусмотренного ст. 228. 1ч. 3 п. Б ст.
30 ч. 3 УК РФ и ему назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 8 лет строгого режима. Я считаю, что приговор Лесозаводского районного суда и апелляционное определение Судебной коллегией по уголовным делам Приморского края являются незаконными, необоснованными и подлежат отмене на основании ч. 1 ст. 401. 15 УПК РФ в связи с существенными нарушениями уголовного и уголовно – процессуального закона, повлиявшими на исход дела.
При рассмотрении дела судом допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона при исследовании и оценке доказательств, в частности, обоснование приговора недопустимыми доказательствами, повлиявшими на правильность установления судом фактических обстоятельств дела и приведшие к судебной ошибке. Данные нарушения повлияли на исход уголовного дела, то есть на правильность его разрешения по существу, в частности на вывод суда о невиновности моего мужа и на юридическую оценку содеянного. В результате мой муж был лишен возможности осуществления гарантированных законом прав на справедливое судебное разбирательство на основе принципа состязательности и равноправия сторон, что повлияло на законность приговора и апелляционного определения суда. ОРМ «Проверочная закупка» проведена 03. 03. 2015 года, а зарегистрирована 05.
03. 2015 года, этот факт судом признан судом как «техническая ошибка». Совершенно очевидно, что информация (причем недостоверная) поступила от Шлыкова А. А. 3. 03.
2015 после обеда (следует из его показаний), а уже в 21. 05 того же дня проводилось ОРМ. В эти несколько часов промежутка между указанными событиями поступившая информация была, якобы, оформлена, приобщена к делу оперативного учета (что предъявлял судье Ворожун Е. П.?), было заведено само это дело, вынесено постановление о проверочной закупке и подписано у руководителя, приглашены к проведению мероприятия посторонние граждане, проведены предварительные мероприятия – осмотр и вручения диктофона.
Личный досмотр Шлыкова А. А., выезд на место «Проверочной закупки» – успели сделать все, только «по техническим причинам» не зарегистрировали секретное постановление о проверочной закупке. Что же за «техническая причина? » Считаю, что суд обязан был это выяснить подробнейшим образом, ибо на лицо явные признаки, что ОРМ проводилось вообще без какого либо постановления. Пришел Шлыков А.
А. Сообщил о разговоре с Юринсон С. Г., дали ему диктофон и послали на «закупку». Принес Шлыков А. А.
Не известно откуда взятые им наркотик, сказал, что купил у Юринсон С. Г. (так как сам находился под следствием и надеется облегчить свою участь путем «результативного сотрудничества»), и только после всего этого начали составлять документы. Постановление о разрешении на проведение «Проверочной закупки» подписали «задним числом»- т. Е. От 03.
03. 2015г, а журнал регистрации секретных постановлений за это число уже заполнен… Как же быть? Да просто объяснить «технической ошибкой», суд вникать не будет, у него и так дел много – видимо подумали полицейские и, к сожалению не ошиблись. Телефонные звонки между Шлыковым и Горбоносовым происходят с 20ч06мин по 21ч17мин в момент проведения ОРМ «Проверочная закупка». Горбоносов Павел Алексеевич проводит ОРМ сам лично, почему он и Шлыков звонят друг другу во время проведения «Проверочной закупки», в момент прослушивания диска, составления протоколов, ведь они едут в одной машине, составляют документы в одном кабинете. Адвокат защиты подавал ходатайство на определения место нахождения Горбоносова в указанное время, но суд отказал.
Закупщик Шлыков идет от машины оперативных работников до места закупки 2мин. 35сек., а обратно сокращает время до 1мин. 32сек., что же делал Шлыков целую минуту когда шел на закупку? Ответ на этот вопрос очень простой.
Шлыков доставал наркотик из дырки в кармане, которую он приготовил для проведения ОРМ, а так как по словам Шлыкова: (*Все делаешь на быстром и понятые сильно и не проверяют, это все херня, так поверхностно, «Так пацаны давайте быстрее, а то он уходит, он только что звонил», туда сюда дырку в кармане делаешь, проталкиваешь подальше короб (делаешь его поменьше), смотри сам, я тебе приготовил маленькую, а они может уже сами добавили, и все пошел не сделку…. ») все делалось на быстром и в темное время суток, понятые не успели досмотреть Шлыкова по всем правилам ОРМ, поэтому при осмотре Шлыкова (если осмотр вообще был) понятые не нашли ничего запрещенного, а так как он шел медленно, у него было время и возможность достать приготовленное наркотическое средство, ведь понятые шли за ним, а не рядом с ним. А понятые вообще были? Если в эту самую минуту Шлыков еще и встречается с Юрой когда звонит мне по телефону, человек который не принимает участие в ОРМ. У меня возникает вопрос?: «Как проводилось ОРМ, были ли вообще понятые, если понятые по показаниям дела утверждают о том, что Шлыков по дороге к подъезду ни с кем не встречался, ничего не поднимал и ничего не ронял?
». Шлыков рассказал чуть позже всю правду о проведении данной операции 03. 03. 2015 года, но суд отказал в приобщении данной записи к делу, ведь эта запись полностью оправдывает и снимает обвинения с моего мужа, а это как раз не на руку ни полиции ни судьям. Суд допустил существенные нарушения норм уголовно-процессуального закона, выразившееся в нарушении права моего мужа на защиту путем неоднократного лишения возможности предоставления доказательств невиновности. Не стал суд вникать и должным образом оценивать результаты «Проверочной закупки», ЗАФИКСИРОВАННЫЕ НА АУДИОЗАПИСИ МЕРОПРИЯТИЯ.
Сами полицейские – в том числе и следователь Аблова С. Ю., осматривая данную запись, полностью извратили ее содержание, неверно указали принадлежность фраз тем или иным людям – что полностью поменяло сам смысл разговора. Следователь Аблова (Лесозаводский ОМВД Приморского края) пишет: «мужчина по имени Сергей – На. » (сбыл закупщику наркотик), как выясняется, мужчина по имени Сергей: «Че, ниче нету? » (хотел купить наркотик у закупщика).
За это «На» и другие художества следователя и оперов поехал на 8 лет от семьи, и упущен еще один очень важный момент. Этот факт был установлен проведенной фоноскопической экспертизой, в которой, в частности, установлено, что в разговоре между моим мужем и Шлыковым А. А. Участвуют не менее 3-х лиц, одного из которых называют «Юрой», при этом допрошенные в суде свидетели-полицейские показали, что человек с таким именем в ОРМ не участвовал. Данный факт занесен в протокол судебного заседания. На вопрос адвоката Пивень Г.
В.: «Среди участников ОРМ был человек с именем Юра? », сотрудники полиции Мезько и Горбоносов ответили: «Среди нас Юр не было», но этот факт также не признан судом. Секретное ОРМ – это не митинг на площади, сотрудники полиции не могут не знать кто участвовал в его проведении. Тщательное сокрытие ими этого факта – еще один признак фальсификации результатов ОРД. Давая оценку этому факту, суд указал: «содержание слов, сказанные третьим лицом трактуется стороной защиты надуманно, под версию подсудимого».
При этом само содержание этих самых слов в приговоре не приводится и не анализируется, что является нарушением требований, предъявляемых уголовно-процессуальным законодательством к судебному приговору, а именно: «В приговоре необходимо привести всесторонний анализ доказательств, на которых суд основал выводы, при этом должны получить оценку все доказательства, как уличающие, так и оправдывающие подсудимого». Считаю, что оценка, без установления того самого третьего лица и без выяснения у него самого смысла сказанного им слов грубо нарушает право на защиту моего мужа. Если третье лицо не установлено, не допрошено – правильна именно трактовка в пользу Юринсон С. Г. При этом если бы результат ОРД не были сфальсифицированы и ОРМ проводилось бы в строгом соответствии с нормами закона – установить и допросить это «третье лицо» не составило бы ни какого труда. Еще один очень интересный момент меня интересует.
Тайный свидетель Пак, данные о личности которого сохранены в тайне, дает показания, которые признаются судом недопустимыми. Свидетель Пак давал ложные показания, поэтому суд счет их недопустимыми и суд назначает возобновить судебное следствие для допроса свидетелей Мезько и Горбоносова. Вместе с с Мезько и Горбоносовым на судебное заседание приходит и Ворожун и предоставляет документ секретного характера, так как показания Пака недопустимы и сняты, сотрудникам полиции надо еще как то подкрепить предъявленное Сергею обвинение и Ворожун предъявляет документ который не был вообще исследован судом. Скажите где Ворожун его взял и почему в ходе судебного заседания об этом документе ни разу не говорилось. Со стороны защиты участвовало два свидетеля в пользу Юринсон С. Г.
, но суд критически относится к показаниям свидетелей защиты. Согласно Постановления Европейского Суда по правам человека от 15 декабря 2005 п. 49 «Простое заявление сотрудников милиции в суде о том, что они располагали информацией о причастности заявителя к распространению наркотиков, которое, не было проверено судом, не может приниматься во внимание. Таким образом, вмешательство со стороны милиции и использование полученных вследствие этого доказательства при рассмотрении уголовного дела против заявителя непоправимо подрывало справедливость судебного разбирательства. В уголовном деле есть и другие интересные факты, которые почему то стараются не замечать. Понятой Марокко В.
П. На судебном заседании дает показания совершенно противоречащие и абсолютно не имеющие отношения к данному месту событий. Это говорит о том, что Марокко абсолютно не владеет информацией по данному делу, к Марокко не возникло вопросов ни у судьи ни у прокурора, прокурор зачитал первоначальные показания, а Марокко их подтвердил. Скажите, а зачем мы предупреждаемся о даче заведомо ложных показаниях, если в ходе судебных заседаний можно просто подтвердить первоначальные показания или согласиться с показаниями, которые подходят для стороны обвинения и быть абсолютно свободным человеком и не нести ни какой ответственности, то есть штатный свидетель Марокко совершенно не ориентируется в обстоятельствах данного дела, что связано с его тесными связями с полицией, многократным участием в ОРМ, (участвовали более чем в 30 ОРМ) и также с психическими отклонениями, отмеченными у данного гражданина комиссией, освободившей его от срочной воинской службы. Справка о психическом заболевании Марокко предоставлена суду, в приобщении ее к делу отказано. Защита обращала внимание судебной коллегии на то, что обстоятельства, установленные в ходе судебного следствия по делу, не подтверждают версию обвинения.
Выводы суда, изложенные в приговоре не соответствует фактическим обстоятельствам уголовного дела. Суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда. Объективное изучение обстоятельств, установленное в ходе судебного следствия, показало, что оперативное мероприятие от 03. 03. 2015 года имеет существенный дефект. Я обращалась в Лесозаводскую межрайонную прокуратуру, но мне даже ответ пришел стандартный, ни каких проверок они не проводили, потому что прислали мне отписку, где забыли убрать статью другого человека: «Приговором Лесозаводского районного суда Приморского края от 20.
07. 2016 Юринсон С. Г. Признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3ст. 30, п.
«б» ч. 3ст. 228. 1 УК РФ, Юринсон С. Г. Было назначено наказание по ч.
3ст. 30, п. «б» ч. 3 ст. 228. 1 УК РФ в виде 2 лет 6 месяцев лишения свободы, без штрафа, без лграничения свободы, по п.
«б, в» ч. 2 ст. 58 УК РФ в виде 8 лет лишения свободы. Обращалась в МВД России г. Владивостока, мне ответил Турбин С. А.
Что признаков совершения дисциплинарного проступка, а также признаков состава преступления не обнаружено. Моему мужу, Юринсон С. Г. В ходе следствия и судебного разбирательства отказано в детекторе лжи следователем Абловой С. Ю., судом отказано в приобщении диска с записью доказывающую 100% невиновность, отказано приобщении документа об отсутствии освещенности подъезда в темное время суток во время проведения ОРМ, у него не брали отпечатки пальцев, потому что их нет на свертке, который выдал Шлыков операм, моего мужа обвиняют в преступлении, которого он не совершал.
С уважением Юринсон Евгения Сергеевна